Перстни печатки. Борджиа Юлия Остапенко

Семейство Борджиа оставило в истории заметный след. И в основном след этот окрашен кровью: все представители знатного рода были людьми страстными, упрямыми и шли к цели по трупам своих врагов. А Чезаре Борджиа был одним из самых ярких его представителей...

На гербе рода Борджиа был изображен красный бык на золотом фоне, а девиз рода звучал как «Или Цезарь, или ничто». Эти слова как нельзя лучше отражали явные и тайные цели его носителей. А цели у всех Борджиа были приблизительно одни и те же: богатство, слава и власть.

У Чезаре, родителями которого были Ванноцца деи Каттанеи (одна из самых известных и образованных римлянок конца XV - начала XVI века) и Родриго Борджиа (выдающийся религиозный и политический деятель, ставший впоследствии римским папой Александром VI), имелись для успеха все шансы. Он был умен, хорошо образован и имел множество талантов. Чезаре обладал невероятной физической силой, которую демонстрировал, участвуя в различных спортивных состязаниях. Его работа, представленная в качестве дипломной после окончания университета, была признана самой лучшей. Чезаре имел талант полководца и в течение своей жизни выиграл несколько сражений. Кроме того, он являлся прекрасным дипломатом и мог обворожить любого собеседника.

Но с такой бездной талантов Чезаре имел и крупный недостаток, который перевешивал все достоинства: он был совершенно беспринципен! Любое возражение, непредвиденная помеха или сознательное несогласие противоположной стороны приводили его в неистовство. И тогда в ход шло все - от кинжала до яда.

Особенно часто Чезаре, как и все члены рода Борджиа, любил «угощать» своих оппонентов ядами. Например, он носил перстень в виде льва, в котором прятались два когтя, смазанные ядом. Когда он пожимал руку тому, кого хотел убить, то царапал когтями перстня ладонь собеседника. Яд проникал в кровь, и человек умирал, а использованный перстень Чезаре выбрасывал. Ходили также слухи, что он мог искусно разрезать персик отравленным ножом: половинка, которую он съедал сам, не причиняла вреда, а вторая оказывалась смертельно ядовитой.

Поскольку врагов у Чезаре было немало, ему приходилось постоянно заказывать новые перстни и кольца. Так в его коллекции появился и этот золотой перстень, украшенный пятью крупными алмазами и усыпанный мелкими круглыми алмазами красного цвета. У перстня имелся секрет: крышка, украшенная камнями, откидывалась, а под ней имелся крошечный резервуар, наполняемый ядом. Среди алмазов пряталась микроскопическая полая игла, соединенная с резервуаром. Она была остро заточена. Когда Борджиа хотел избавиться от врага, он поворачивал перстень так, что алмазы и игла оказывались внутри ладони, и пожимал несчастному руку. Ядовитое острие царапало кожу, и через несколько часов человек погибал.

Этот перстень в 1501 году сделал неизвестный ювелир по эскизу самого Борджиа. Неизвестно, использовал ли Чезаре этот перстень для своих неблаговидных дел, но то, что он дошел до наших дней, скорее всего, доказательство его «невиновности».

Изящество перстня, его нежная красно-белая цветовая гамма напоминают нам о великой эпохе, где красоту от смерти отделяла тончайшая миллиметровая крышка, усыпанная алмазами.

Перстень сделан неизвестным мастером в 1501 году по эскизу самого Борджа.

Глядя на него, трудно поверить, что это смертельное оружие, но тем не менее... Под одним из алмазов имеется крошечный резервуар, наполняемый ядом. Среди алмазов спрятана микроскопическая полая игла, сообщающаяся с резервуаром. Игла остро заточена. Когда Борджа хотел избавиться от врага, он поворачивал перстень так, что алмазы и игла оказывались внутри ладони, и пожимал несчастному руку. Острие иглы царапало кожу, яд проникал в кровь, через несколько часов человек умирал...

Перстень Борджиа

Джеймс Хэдли Чейз

«Перстень Борджа»

Истории известно немало примеров конструкции колец-тайников, которые нередко использовались в качестве оружия. Самым ярким примером, пожалуй, является история легендарной семьи Борджиа. Чезаре Борджиа прославил свои знаменитые перстни тем, что при их помощи лишал жизни любого, кто ему был не угоден.

Конструкция перстня Чезаре Борджиа

Конструкция таких перстней была особой – их верхушка или крышка откидывалась, как у медальонов, скрывая под собой полость для хранения яда. Были кольца и с поворотной верхушкой, открывавшей тайник, и кольца с выдвижными иглами, отравленными ядом.

Такими кольцами и пользовался Чезаре Борджиа, - в одном из его колец был незаметно открывающийся тайник, откуда, прямо во время «дружеской» беседы, например, переставляя бокалы, можно было сбросить яд. В одном из вариантов - сдвигался камень кольца. В другом - под оправу кольца монтировалась скользящая панель для тайника. Было также кольцо «коготь льва», невинно гладкое с наружной стороны пальца, но с тыльной стороны имевшее приспособление в виде металлических «коготков». В карнавальной толпе, Чезаре скрытый под маской, хватал руку намеченного человека, пожимал ее, колол жертву шипом, смазанным ядом,

В 1492 году августейшая чета Фердинанд и изабелла, стремясь заручиться поддержкой всесильного Рима, истратила 50 тысяч золотых дукатов на то, чтобы в Ватикане воцарился их ставленник Родриго Борхи, ставший папой Александром VI, более известный под именем Борджиа.

«Войны выигрываются не армиями и золотом, а поварами на кухнях и распорядителями званых обедов. Нужна малость – уметь влить в бочку мёда каплю яда»

Для того, чтобы понять, что это был за человек, достаточно обратиться к характеристике, данной ему Карлом Марксом, который писал, что это двуногое исчадие ада приобрело печальную известность благодаря гнусностям своего потомства – многочисленным сыновьям и дочерям, отправившим в могилу легионы достойнейших людей. Сам же Борджиа добился того, что клерикальная элита Италии стала олицетворением порока: в разврате, кровосмешениях, убийствах, заговорах главенствующая роль принадлежала папе при непременном участии сына его – Чезаре и дочери Лукреции.

Управы на Борджиа, его семейство и ставленников, благодаря сказочным богатствам, которыми он владел, не было. Папа не скрывал, что давало ему возможность безраздельно господствовать в чужой стране. Известно его изречение: «Войны выигрываются не армиями и золотом, а поварами на кухнях и распорядителями званых обедов. Нужна малость – уметь влить в бочку мёда каплю яда».

Борджиа знал, о чём говорил. Он лично отправил в мир иной многих представителей знатных фамилий, и его преемник на престоле, Папа Юлий II, знающий о палаческих «слабостях» последнего отнюдь не понаслышке, в хрониках, которые вёл ежедневно, ничего не утаивал: «Как правило, использовался сосуд, содержимое которого в один прекрасный день могло приобщить к вечности неудобного барона, богатого служителя церкви, слишком болтливую куртизанку, острого на язык камердинера, вчера ещё преданного убийцу, сегодня ещё преданную возлюбленную. В темноте ночи Тибр принимал в воды бесчувственные жертвы Кантареллы».

Кантарелла – «фирменный» яд семьи Борджиа, составленный римской аристократкой, прекрасной, как ангел, но злой и лживой, как дьявол, Ваноццей Катанея. Рецептура отравы стала известна не так давно благодаря тому, что в бывших покоях Борджиа нашли его личное кольцо-сюрприз. На внешней стороне выгравировано: «Милосердный Борджиа, 1503 год». На внутренней имеется надпись: «Выполни свой долг, чего бы это тебе ни стоило». В кольце имеется подвижная пластина с тайником для яда. Кольцо украшено растительным золотым орнаментом и платиновой львиной лапкой, каждый коготь которой имеет сквозной канал, объединённый с тайником-контейнером. Отравление неугодных производилось по-разному. Можно было, сдвинув пластину поворотом кольца вокруг пальца, высыпать яд в вино или еду. Можно было, опять же, сдвинув пластину и открыв каналы когтей львиной лапки, пожать руку жертвы. Царапины было достаточно, чтобы отрава сделала своё дело.

Противоядия для Кантареллы не существовало, ибо, как выяснил в 1966 году итальянский химик Карло Чезини, в смертоносную смесь входили мышьяк, соли меди, фосфор, протёртые железы древесной жабы и вытяжки из южноафриканских растений, привезённых первыми христианскими миссионерами. Капли такой адской смеси было достаточно, чтобы убить быка. Борджиа в кругу единомышленников цинично заявлял, что вкушать Кантареллу – самая большая честь для самой блестящей знати.

Для тех, кто кровью поган, то есть для простолюдинов, вполне годится мышьяк, безусловно, идеальный для замаскированного под болезнь убийства, ибо его окись при растворении в жидкостях не окрашивает их, не даёт привкуса, не имеет запаха. Смертельной считается доза 60 миллиграммов. Если долгое время малыми дозами мышьяка воздействовать на человека, то картина его болезни может оказаться настолько пёстрой и запутанной, что даже опытные врачи поставят любой диагноз – от холеры до сифилиса: сатанинский порошок поражает нервную систему, разрушает слизистые оболочки, изъязвляет кожу, дробит костные ткани. «Мышьяк – король, – говаривал Борджиа, – но он особенно желанен при дворе сиятельной Кантареллы».

Борджиа мастерски владел пращой, а получил ответный выстрел из пушки. Было это так. Решив избавиться от покусившихся на его абсолютную власть кардиналов, но, сознавая, насколько они опасаются его хлебосольства, Борджиа обратился с просьбой к преданному кардиналу Адриано ди Карнето ненадолго предоставить ему дворец для торжественного приёма. До того там тайно побывал папский камердинер, доставивший бочонок отравленного вина, которым следовало потчевать только тех, на кого укажет сам Борджиа. Папа расправился с врагами. Но по ошибке выпил ту же отраву, правда, изрядно разбавленную водой. Благодаря низкой дозе яда Александр VI не умер сразу, а мучался ещё четыре дня…

Борджиа не стало. Но чёрное дело его жило и процветало. Составители так называемых Ватиканских прописей повествуют о том, что в 1659 году Папа Александр VII решил навсегда покончить с изготовителями ядов и отравителями, которые открыто торговали смертью, беря плату даже не золотом – медяками: не кровожадность подталкивала к адским сделкам, а бедность. Аптекарей-мужчин, имевших под рукой изрядные запасы мышьяка, не тронули: «Казним их, останемся без лекарств и изничтожимся, как мухи». Поэтому отловили 150 внешне весьма привлекательных простолюдинок-вдов, обвинив их в отравлении мужей и любовников. Пытки в застенках инквизиции быстро развязали языки.

Все отравительницы мгновенно указали на некую Иерониму Спару – чернокнижницу и гадалку, знавшую, кто владеет искусством составления яда на основе красного мышьяка: «Если кто съест горошину этого травяного камня, сразу лишится крови». Спара, впрочем, оказалась крепким орешком. Пытки не сломили её. Александр VII, которому, видимо, как воздух, тоже нужен был рецепт яда, не имевшего равных в мире, приказал освободить её из заточения, но установить слежку.

Хитрость сработала. Вскоре папские тайные агенты задержали даму – целительницу Теофанию ди Адамо, разработавшую уникальную рецептуру яда, действовавшего мгновенно и не оставляющего следов в организме. Этот яд, названный «Водичкой Теофаны», в наши дни занимает почётное место в арсеналах спецслужб. Отравой, расфасованной в крошечные сосуды, украшенные изображением лика святого Марка, ди Адамо за огромные деньги снабжала всех желающих. Благодаря такой вот предприимчивости за год в Италии были умерщвлены 600 человек!

В Палермо, где отравительницу якобы обезглавили, до сих пор ходят весьма правдоподобные слухи, будто Теофанию ди Адамо Ватикан подарил королю Людовику XIV – тому, кому принадлежат слова: «Государство – это я!» Получившая из монарших рук титул маркизы, ди Адамо активно участвовала в политических и амурных, отнюдь не бескровных интригах своего покровителя, проверяя действие супер-яда на тех, кто путался у Короля-Солнце под ногами, мешал властвовать, или же к кому он охладел.

Маркиза пропитывала ядом кружевные платки, перчатки, постельное бельё, шипы роз в букетах, заполняла им полые иглы, дверные ключи. Людовик, не устававший удивляться лицемерию и коварству этого падшего ангела в юбке, говорят, однажды обронил: «Эта мерзавка неплохо устроится и в преисподней».

Дело, впрочем, закончилось тем, что монарх начал опасаться своей доверенной. И тут очень кстати подоспел «несчастный случай». Отравительница оступилась и, сорвавшись с башни подаренного ей Людовиком замка, разбилась насмерть.

В 1659 году Папа Александр VII решил навсегда покончить с изготовителями ядов и отравителями, которые открыто торговали смертью, беря плату даже не золотом – медяками

С годами память о женщине-монстре изменилась самым причудливым образом. Теперь она воплощала собой святую невинность. В монастырях Франции и Италии начали продавать амулеты-кулоны в виде крошечных хрустальных сосудов с изображением пречистого лика маркизы. Только теперь в этих сосудах был не яд, а освящённое розовое масло.

Небезызвестный кардинал Мазарини называл мышьяк справедливым палачом, берущим на себя все до единого грехи и снимающим ответственность за их совершение. Между тем мышьячный яд – всего лишь один из многих, о котором в старину говорили, что он порождён самой страшной нищетой – нищетой сердца.

Александр Володев