Обувь римлян. От каменного века до скифских сапог
Находки скандинавских военных кладов дали историкам и археологам наглядное представление об оружии и защитном снаряжении германцев III–IV веков. До этого основными источниками служили античная письменная традиция и памятники изобразительного искусства, которые не были свободны от стереотипов своего времени: они должны были формировать у читателей и зрителей определённый образ противников Рима. На рельефах и картинах мы видим германцев полуголыми дикарями. По словам римского историка Тацита,
«у германцев нет панцирей, нет шлемов, да и щиты у них не обиты ни железом, ни кожею - они сплетены из прутьев или сделаны из тонких выкрашенных дощечек. Только сражающиеся в первом ряду кое-как снабжены у них копьями, а у всех остальных - обожжённые на огне колья или короткие дротики».
Этот идеологически заряженный образ продолжает транслироваться современными художественными произведениями. Наиболее памятна сцена из фильма «Гладиатор», в которой римскому военачальнику, гладко выбритому, облачённому в блестящий доспех и нарядные одежды, противостоит предводитель германцев - огромный косматый варвар, ряженный в мех и войлок, с огромной секирой в руках.
Благодаря находкам археологов сегодня мы знаем, что в действительности дело обстояло совершенно иначе. Риму на своих границах приходилось сталкиваться не с ордами дикарей, а с хорошо организованными и вооружёнными дружинами германских вождей . Результаты количественного анализа находок показывают, что германские армии были небольшими - от нескольких сотен до нескольких тысяч профессиональных воинов. До трети из них сражались мечами, преимущественно римского производства . Остальные вооружались копьями и дротиками, защищались щитами. Некоторые, возможно, носили доспехи. Всё оружие отличалось высоким качеством исполнения и украшениями: щиты ярко расписывались, рукояти мечей и ножны снабжались металлическими накладками, пряжки поясов покрывались серебром и т.д. Некоторые находки поражают роскошью отделки и богатством серебряных украшений. Такое оружие, скорее всего, могли позволить себе лишь вожди, чтобы с его помощью обозначить свой высокий статус.
Представленный на реконструкции германец является высокопоставленным дружинником. Он хорошо одет - значительно лучше, чем большинство рядовых воинов. Его военное снаряжение содержит элементы показной роскоши, включая римский меч, портупею, пояс с бронзовыми накладками и фибулу. Защитное снаряжение включает большой щит с бронзовым умбоном и шлем. Вместе с тем этот воин не носит кольчугу, которая у германцев являлась редкостью. Его шлем, вероятно, был подарком вождя за многолетнюю верность.
В новом интерактивном проекте Warspot представлена реконструкция внешнего вида, одежды, оружия и снаряжения германского воина III–IV веков.
Вооружение и части снаряжения воина обозначены значками-маркерами. Чтобы ознакомиться с историей и описанием интересующего элемента, щёлкните по соответствующему маркеру.
Шлем
Уникальной находкой из Торсберга являются остатки двух шлемов. Возможно, кроме них существовал и третий, от которого сохранилась лишь декоративная серебряная накладка. Первая находка представляет собой типичный римский кавалерийский шлем начала III века. Железная основа шлема и нащёчников полностью утрачена. Однако хорошо сохранившиеся бронзовые накладки позволяют легко восстановить его первоначальную форму. Шлем имел глубокий купол, его задняя часть достигала основания черепа. Защитой шеи служил отгибавшийся назад назатыльник. Утраченные нащёчники закрывали с боков лицо и уши. Украшением шлема служила лобная пластина, покрытая стилизованным изображением волос. По бокам шлем украшали бронзовые изображения змей. Эти и другие признаки объединяют шлем из Торсберга с Кавалерийским типом Н по классификации Расселя Робинсона. Его находки локализуются в Рейнской и Дунайской пограничных областях империи.
Римский шлем начала III века из Торсберга. Музей Шлезвига
Наиболее известной находкой из Торсберга является серебряная маска. По-видимому, она представляет собой римский шлем, переработанный германским мастером в соответствии со вкусами его заказчика. Аналогии показывают, что первоначально маска принадлежала лицу амазонки, для которой была характерна высокая прическа. Мастер удалил лицевую часть маски вокруг глаз, носа и губ и внёс существенные изменения в причёску. Под его руками она превратилась в рельефный валик, щедро украшенный чередующимися серебряными и позолоченными накладками в характерном германском стиле. В римском оригинале маска крепилась к задней части шлема, закрывавшего затылок, заднюю часть головы и шеи.
Серебряная маска из Торсберга. Музей Шлезвига
Реконструируя шлем-маску для экспозиции музея в Фленсбурге, Конрад Энгельхардт соединил её с найденным здесь же украшением для волос, с которым маску объединяло несомненное сходство техники изготовления и стилистики оформления. Полученный им образ стал широко известен и был отражён в самых разнообразных реконструкциях. В настоящее время эта гипотеза уже не пользуется поддержкой исследователей. Считается установленным, что маска и украшение для волос не имеют друг к другу отношения. По-видимому, тыльная сторона шлема-маски имела вполне обычную для римских наголовий того времени форму, к сожалению, до нашего времени не сохранившуюся.
Первоначальная реконструкция шлема-маски из Торсберга. Музей Шлезвига
Кольчуга
К настоящему времени известно около десятка находок германских кольчуг и примерно столько же их фрагментов. Наиболее известной и полной является кольчуга из Вимозе. Как и весь комплекс, она датируется 220–240 годами.
Кольчуга из Вимозе. Национальный музей, Копенгаген
По своему покрою кольчуга представляет собой рубашку с короткими, до локтя, рукавами и подолом, закрывающим бёдра. Кольца, из которых составлена кольчуга, имеют диаметр 12 мм и толщину 1,6 мм. Все кольца одинаковы по размеру. Половина из них - цельные, половина - клёпаные. Способ вязки соответствует общераспространённому образцу: четыре кольца продеваются в одно. Соответственно, ряд, состоящий из склёпанных колец, соединяется с рядом из цельных и наоборот. На линии под рукавами кольчуги направление рядов колец меняется на 90 градусов. Нижняя часть рукавов и края подола состоят из одних цельных колец. От горловины до края подола насчитывается 115 рядов колец, ширина по груди - 145 рядов.
Верхняя часть кольчуги из Торсберга с декоративными застёжками. Музей Шлезвига
Особенности покроя кольчуги из Вимозе свидетельствуют о том, что образцом для неё являлась форма туники. Как и в тунике, передняя и задняя половины кольчуги совершенно одинаковы по покрою и размерам. Вырез для горловины и защита горла также отсутствуют. Чтобы владелец кольчуги мог продеть голову, в её верхней части имеется довольно широкий горизонтальный «разрез». По обоим краям разреза в кольчугу вмонтированы две пары железных пластинок, которые при ближайшем рассмотрении оказываются системой крепления, предназначенной для фиксирования кольчуги на плечах. Такая же система крепления с крючками и петлями вдоль горловины обнаруживается на фрагменте кольчуги из Торсберга.
Декоративные застёжки для кольчуги из Торсберга. Музей Шлезвига
Редкость находок шлемов и доспехов определённо свидетельствуют в пользу элитарного статуса этих элементов снаряжения, доступных лишь вождям и отборным дружинникам. Воины попроще должны были идти в бой без доспехов.
Щит
При раскопках в Торсберге было найдено 122 фрагмента щитовых досок, а также три полностью сохранившихся щита. Все они имеют круглую форму и диаметр 0,65 м, 0,86 м и 1,03 м. Первый состоит из пяти склеенных встык тонких досок, причём средние три доски очень широки, а две крайние значительно у́же. Два других щита состоят из семи досок: две самые узкие размещались в центре, а более широкие примыкали к ним с боков.
Два деревянных щита из Торсберга. Музей Шлезвига
Для изготовления щитов использовалась древесина ольхи (79,5%), тополя (18%) и дуба (2,5%). Возможно, доски разных пород использовались для изготовления разных частей щита. Посередине щит имел толщину 0,8–1 см, постепенно утончаясь к краям до 0,5–0,3 см. Большинство фрагментов щитовых досок имеет толщину 0,7–0,6 см.
Держали щит кулачным хватом за горизонтальную рукоять, крепившуюся гвоздями к тыльной стороне щита. Для удобства в щитовой доске делался круглый пропил, снаружи закрывавшийся металлическим умбоном. Последний крепился к деревянной части щита четырьмя гвоздями.
Бронзовая оковка края щита из Торсберга. Музей Шлезвига
Снаружи поверхность щита проклеивалась и покрывалась сыромятной кожей, предохранявшей дерево от расщепления. Также она служила дополнительной защитой от ударов оружия противника. В соответствии с описаниями римских авторов, щит расписывался яркими красками. Исследователям удалось выделить использовавшиеся при этом пигменты красного и жёлтого цвета. Элементами украшения также являлись бронзовые накладки, крепившиеся с лицевой стороны щита. Края щита обкладывались бронзовыми обоймами, закреплявшимися на месте при помощи бронзовых же заклёпок. Возможно, в большинстве случаев края щита обшивались сыромятью.
Щиты из Торсберга отличались лёгкостью и давали хорошую защиту от метательных снарядов и копий. В рукопашной схватке воин мог манипулировать рукоятью, фехтовать щитом, поворачивая его в ту сторону, откуда грозила наибольшая опасность. Такая защита соответствует тактике действий небольшими группами, неожиданных стычек и быстрых передвижений, которую практиковали германцы.
Роскошно украшенный щит из Иллерупа. Музей Мёсгард, Орхус
Умбон
Умбоны щитов представляют собой одну из наиболее распространённых находок. В Иллерупе было найдено боле 300 умбонов, в Вимозе - 180, в Эйсболе - 175, в Торсберге - 122. Исследователи выделяют восемь типов умбонов, форма которых варьирует от куполовидной до конусообразной. Все они служат основному предназначению умбона - наружной защите кисти воина, сжимавшей рукоять щита.
Бронзовые и железные умбоны щитов из Иллерупа. Музей Шлезвига
Материалом для умбона в большинстве случаев служит железо, реже - бронза. Большинство бронзовых умбонов относится к числу импортных изделий, изготовленных руками римских ремесленников. На одном из таких умбонов, обнаруженных в Торсберге, отчётливо просматривается имя его предыдущего владельца - AEMILIANUS. Некоторые экземпляры умбонов отличаются роскошью используемых материалов и оформления. Изделиями особого рода являются пять серебряных умбонов, украшенных золотыми маскаронами и вставками из жемчуга и полудрагоценных камней.
Типология умбонов из скандинавских военных кладов согласно Й. Иллькеру
Соотношение находок различных видов, по мнению исследователей, отражает существовавшую в германской дружине социальную иерархию. Из примерно 300 найденных в Иллерупе умбонов пять изготовлены из серебра и, несомненно, принадлежат верховным военачальникам. Ещё 36 умбонов выполнены из бронзы и представляют собой дорогостоящие римские импорты, принадлежавшие предводителям меньшего ранга и привилегированной части дружины. Изделиями из железа владели рядовые воины. Схожие пропорции обнаруживаются в кладах из Вимозе и Эйсбола.
Меч
В составе скандинавских военных кладов было найдено более 500 мечей. Технология производства и ремесленные клейма свидетельствуют о римском происхождении большинства этих клинков. Соответственно, они могут рассматриваться в более широком контексте находок, сделанных как в Центральной Европе, так и на территории Римской империи. Археологи выделяют 12 групп и около 60 подгрупп мечей, которые относятся к периоду между второй половиной II века и началом V века.
Классификация мечей из скандинавских военных кладов согласно Й. Иллькеру
Все они представляют собой прямой, длинный и довольно широкий клинок с лезвиями, незначительно сужающимися к округлому и короткому острию. Полная длина меча может достигать 95 см, из них 15–20 см приходится на рукоять. Средняя длина клинка колеблется от 65 до 85 см, ширина у рукояти обычно составляет 4,4 см. Пропорция между длиной и шириной составляет от 15:1 до 17:1, но в некоторых экземплярах может доходить до 23:1. Схожие параметры характерны для находок на территории Римской империи.
Клинки мечей изготавливались по технологии фальшивого дамаска. Прутья высоко- и низкоуглеродистой стали переплетались в общем пакете и многократно перековывались друг с другом так, что в клинке оказывались перемешаны тысячи отдельных слоёв металла. Подобное соседство делало клинок прочным без хрупкости и гибким без мягкости. К тому же гладко полированная поверхность клинка образовывала красивый орнамент. Лезвия и остриё из высокоуглеродистой стали приваривались к клинку отдельно. Вес готового клинка составлял 700–800 г. Для уменьшения веса и увеличения жёсткости в нём протачивались долы, количество которых могло варьироваться от одного до четырёх. Некоторые клинки в верхней части украшены инкрустированными изображениями военных штандартов, орлов, Марса, Виктории, Минервы. Изображение как правило плакировано золотом, орихалком и другими металлами контрастных цветов.
Мечи из Нидама. Музей Шлезвига
Эфес насаживался на длинный хвостовик в верхней части клинка. Он состоял из трёх частей: перекрестья, рукояти и навершия. Материалом для них обычно служили дерево или слоновая кость. По-видимому, скандинавы экспортировали лишь клинки, создавая и монтируя эфес на месте в соответствии со своим вкусом. На это указывает значительный разброс форм и украшений дошедших до нас элементов эфеса. Некоторые из них выполнены из дерева, и их простая форма явно копирует римские оригиналы. Другие рукояти, напротив, самобытны по форме и обильно украшены серебряными накладками, фольгой и проволокой. Роскошные украшения, в некоторых случаях сделанные с большим художественным вкусом, вероятно, должны были засвидетельствовать стоимость оружия и высокий социальный статус его владельца.
Меч с роскошно убранной серебром рукоятью, ножнами и портупеей из Иллерупа. Такого рода оружие должно было демонстрировать высокий статус своего владельца. Музей Шлезвига
Ножны
Меч хранили и носили в ножнах, изготовленных из деревянных планок, снаружи обтянутых богатой тканью или тонко выделанной кожей. Сложный узор рельефного профиля, вырезанный на деревянной планке, должен был эффектно проступать на поверхности ножен. Окончание ножен снабжалось бронзовыми или костяными накладками, часто роскошно украшенными, для защиты острия меча. Среди находок из Торсберга весьма распространены римские бронзовые литые оконечности так называемого типа Новезий, к которому относятся 23 из 53 находки.
Деревянные ножны из Нидама
Носили ножны на портупее по римскому образцу на левом бедре. К портупее его подвешивали или по-римски, пропуская кончик ремня через прорезь костяного или бронзового слайда с прорезью на лицевой стороне ножен, или соединяя концы портупейного ремня с парой колец по обеим сторонам ножен. Последний способ более характерен для местной традиции и удобен для пешего воина.
Бронзовые окончания ножен из Торсберга
Многочисленные находки слайдов ножен демонстрируют изящный вкус местных мастеров и их способность к импровизации.
Бронзовые слайды на ножнах из Торсберга
Копья и дротики
Наконечники копий и дротиков являются наиболее распространённой находкой в составе скандинавских военных кладов. В одном только Иллерупе было обнаружено 410 наконечников дротиков и 366 наконечников копий. Это может говорить о том, что дротик был основным оружием, имевшимся у всех воинов. Большинство при этом носило также и копьё. Аналогичное соотношение характерно для других кладов.
Эволюция формы наконечников копий и дротиков в III–IV веках
Копейный наконечник имел в длину около 30 см и весил примерно 100 г. Вытянутая треугольная плоская форма наконечника с акцентированным посередине ребром жёсткости предназначалась для того, чтобы пронзить защиту противника и нанести ему глубокую и широкую рану, чреватую обильным кровотечением. Наконечник насаживался на древко посредством короткой втулки и закреплялся на месте при помощи железной заклёпки. Диаметр втулки и, соответственно, толщина древка, равнялись примерно 2 см.
В Торсберге были найдены пять сохранившихся копейных древков, длина которых в среднем составляла 2,2–2,6 м. Для их изготовления использовалась древесина ясеня, имевшая оптимальное соотношение прочности, лёгкости и гибкости. В верхней части, где древко соединяется с наконечником, оно нередко украшалось резным плетёным орнаментом.
Наконечники дротиков из Нидама. Музей Шлезвига
В сравнении с копейным наконечником головка дротика меньшего размера. Она насажена на длинный металлический стержень, который переходит в короткую и тонкую втулку. Форма наконечника более раннего времени широкая и плоская, с акцентированным ребром жёсткости. В нижней части её снабжали расходящимися зубцами, которые препятствовали извлечению наконечника из раны. Со временем наконечники дротика становились всё уже, пока не превратились в длинное и тонкое остриё, почти квадратное в сечении. Очевидно, эти изменения связаны с повышением бронебойной функции наконечника дротика.
При количественном анализе находок бросается в глаза высокая степень их унификации. Из 366 наконечников копий из Иллерупа 316 экземпляров (86%) относятся к типу Vennolum. В Вимозе этот тип столь же распространён, как и в Иллерупе, а на втором месте стоит тип Skiaker. Эта однородность находок указывает на общий источник, каким являлись производившие большие серии оружия крупные мастерские. Эту гипотезу подтверждают также результаты металлографического анализа находок. Дополнительным указанием являются три копейных наконечника из Иллерупа, снабжённые руническим клеймом Wagnijo tawide («Вагнийо [меня] сделал» ). То же клеймо встречается на ещё одном наконечнике копья из клада в Вимозе, что свидетельствует о широком распространении производимой таким образом продукции.
Наконечники копий и дротиков из Иллерупа: 1 - Vennolum, 2 - Simris, 3-4 - Skiaker
Лук
Заметную часть германских армий составляли лучники. Среди прочих находок в Нидаме были обнаружены 40 луков. Ещё несколько были найдены в Вимозе и Крагехуле. Все эти находки были простыми луками, вырезанными из цельного куска дерева. Для их изготовления использовалась древесина тиса или пихты. Длина луков варьировалась от 168 до 198 см. В сечении они напоминали букву D. Как и позднейшие английские луки, они были устроены так, что заболонь использовалась для изготовления внешней, а древесина - внутренней части лука. Концы лука были усилены костяными накладками. Место хвата рукой обмотано шнуром.
Луки из Нидама и реконструкция колчана. Музей Шлезвига
Луки, по-видимому, относились к вооружению самых бедных воинов и вряд ли входили в представленный на реконструкции комплект вооружения вождя или богатого дружинника.
Колчан со стрелами
Наконечники стрел были найдены в Торсберге (632 единицы), Нидаме (542), Эйсболе (675), Иллерупе и других местах. Все они имеют самую простую форму. Сходство отдельных наконечников рассматривается как свидетельство централизованного производства. Железный наконечник насаживался на древко посредством вставлявшегося в раскол шипа, после чего место соединения заливалось смолой и заматывалось волокнами крапивы. Благодаря особым свойствам болотистой почвы в Торсберге были найдены сохранившиеся древки стрел длиной от 68 до 85 см. Материалом для их изготовления служила древесина сосны и орешника. Интересно, что эта сосна часто встречается на Скандинавском полуострове и южном побережье Балтики, однако редко в Дании. На многих древках хорошо видны кольца и зарубки, которые интерпретируются, как владельческие знаки.
Реконструкция колчана для стрел
В Нидаме был найден целиком сохранившийся деревянный колчан для хранения стрел. Он представляет собой цельную трубку (длина -т79 см, внутренний диаметр - 8,4 см), выточенную на станке из липовой заготовки. В верхней части колчан немного расширяется, чтобы не мять оперенье стрел. Сверху он, скорее всего, закрывался не сохранившейся крышкой. Носили колчан на боку на портупейном ремне.
Деревянный колчан для стрел из Нидама. Национальный музей, Копенгаген
Портупея
Меч в ножнах германские воины по римской моде носили на широкой ременной портупее. С этой целью кончик ремня портупеи пропускали сквозь прорезь слайда и охватывали им ножны затяжной петлёй. Её конец прикреплялся к петле на изнаночной стороне бронзовой фалеры, которая украшала лицевую сторону портупеи. Две таких импортных портупеи с двумя бронзовыми фалерами каждая были обнаружены в составе клада в Торсберге. Большая портупея имеет длину 1 055 см и ширину 91 мм.
Украшения портупеи и ножен
Портупея, как и пояс, обладала значительной символической ценностью и являлась знаком принадлежности мужчины к числу воинов. Её обильно украшали бронзовыми, часто посеребрёнными накладками, декорированными в характерном северном стиле.
Римская портупея из Вимозе
Пояс
Пряжки и металлические накладки необыкновенно широко представлены в скандинавских военных кладах, что отражает символическое значение пояса как знака принадлежности к военной группе. Все находки делятся на две группы. К первой относятся детали фурнитуры, роскошно украшенные серебряной фольгой, позолотой, фигурными изображениями и стеклянными вставками. Эти пояса, как правило, лишены подвесных крючков, использовавшихся для крепления кресал, ножей или кошельков. Они представляют собой символы власти, носить которые могли лишь вожди. К числу подобных реликвий относится, например, серебряный с позолотой пояс из Нидама.
Пояса из Эйсбола. Верхний является примером роскошно украшенного пояса, который мог принадлежать предводителю высокого ранга. Два нижних, также богато украшенных, принадлежали вождям рангом пониже. Национальный музей, Копенгаген
К другой группе принадлежат поясные наборы, также зачастую богато декорированные, снабжённые разнообразными крючками, кольцами и подвесками. К ним подвешивались разнообразные мелкие хозяйственные предметы, которые воины носили на поясе в кошельках и футлярах. При достаточно большой выборке несложно увидеть базовое сходство формы и конструкции поясных деталей, а также единство художественного стиля украшений, найденных в Шлезвиг-Гольштейне, Дании, а также в Норвегии и Швеции. Несомненно, речь идёт о централизованном производстве украшений в ряде крупных мастерских и последующем распространении их продукции вдоль торговых путей.
Реконструкция пояса с украшениями и набором, около 325 года
Количество пряжек и поясных накладок, найденных при раскопках, хорошо коррелирует с числом выявленных здесь же ножей, шил, роговых и костяных гребней, кресал и кремней, которые воины носили на поясе. Ножи и шила хранились в особых ножнах, а для других предметов, возможно, использовались кожаные сумки или кошельки. Вероятно, в одном кошельке воин хранил кремень, кресало, трут и другие мелкие вещи хозяйственного значения, а в другом, возможно, носимом скрытно, - предметы личной гигиены: гребень, зубочистку, пинцет и прочее. К числу изредка встречающихся объектов относятся римские монеты, которые далеко за пределами империи являлись чем-то вроде сувенира.
Поясной набор
Фибула
Полы плаща скреплялись на правом плече бронзовой фибулой, которая была одним из личных индикаторов своего владельца. Найденные в составе скандинавских военных кладов фибулы варьируются от дорогостоящих, роскошно украшенных изделий импортного происхождения, принадлежавших вождям и знатным дружинникам, до относительно простых моделей, которые носила основная масса воинов. Будучи подверженными изменчивому влиянию моды, фибулы являются одним из важнейших источников датировки находок.
Фибулы из Торсберга. Музей Шлезвига
Фалеры
Среди находок в Торсберге представлены две роскошно украшенные фалеры. Бронзовая основа обеих сверху покрыта серебряной фольгой, в свою очередь, позолоченной. Поверхность фольги имеет чеканные украшения, которые воспроизводят мифологические сцены. По оценкам исследователей, украшения одной фалеры выполнены в провинциально-римской мастерской, а украшения другой являются подражанием, выполненном в стилистике северного звериного стиля.
Фалеры из Торсберга. Музей Шлезвига
Обе фалеры были найдены отдельно друг от друга, однако их идентичные размеры (диаметр обоих изделий равен 13,2 см), а также несомненное сходство формы и стиля украшений позволяют предполагать их парный характер. Предназначение фалер едва ли может быть точно установлено. По-видимому, они не являлись частью лошадиной сбруи, как предполагалось изначально. Одна из фалер была найдена в свёрнутой железной кольчуге вместе с двумя богато украшенными застёжками. Возможно, фалеры носили поверх доспеха как ценное украшение.
Туника
В отличие от римлян, носивших длинные и широкие, собиравшиеся в складки туники, германцы предпочитали узкую одежду, пригнанную по фигуре, с короткими полами и длинными рукавами. Хорошее представление о том, как она выглядела, даёт находка из Торсберга, включавшая мужскую тунику, штаны и плащ.
Рубаха из Торсберга, современная реконструкция. Музей Шлезвига
Туника состояла из двух кусков шерстяной ткани, сшитых по бокам. Длина каждой из частей равнялась 86–90 см, ширина - 52–56 см. Горловины не было. Для головы в верхней части туники была проделана горизонтальная прорезь. Длина узких приставных рукавов - 58 см каждый. Шов находился сзади. Чтобы лучше сохранить ткань от повреждений, нижняя часть рукава отворачивалась наружу. С этой целью в манжетах имелись разрезы с завязками. Анализ пигмента показывает, что изначально туника была окрашена в красный с простым узором из крупной синей клетки. Это свидетельствует о том, что одежда принадлежала состоятельному человеку. Бедняки, скорее всего, носили одежду из неокрашенной шерсти.
Штаны
Римские изобразительные источники обычно представляют германцев одетыми в широкие шаровары свободного покроя. Напротив, штаны, найденные в Торсберге, были довольно узкими. Выкройка состояла из шести частей, возможно, пригнанных по фигуре заказчика. В отличие от туники и плаща, штаны не были окрашены и изначально имели цвет натуральной шерсти. В холодное время года штаны могли носить вместе с обмотками, также найденными при раскопках.
Штаны из Торсберга, современная реконструкция. Музей Шлезвига
Плащ
Найденный в Торсберге плащ имел четырёхугольную форму и размеры 2,36 м в длину и 1,68 м в ширину. Его ткали на вертикальном станке из грубой длинноворсной овечьей шерсти одним куском. Анализ пигментов на ткани показал, что первоначально шерсть была окрашена в два оттенка синего цвета, соединявшиеся друг с другом таким образом, что возникал простейший клетчатый рисунок. На изобразительных источниках края плащей часто украшены бахромой. В зимнее время плащ могли изнутри подбивать мехом.
Реконструкция плаща из Торсберга. Музей Шлезвига
Плащ надевали, скрепляя его края на правом плече бронзовой или железной застёжкой-фибулой. Правая рука при этом оставалась открытой, а мужчина всегда был готов к защите. По длине полы плаща достигали колен и не мешали быстрой ходьбе или бегу. Для воина плащ был универсальной защитой. В дождь его край забрасывали на голову наподобие капюшона. Ночью на привале воины спали, завернувшись в него, как в одеяло. Даже в бою, плотно скатав и обвязав плащ вокруг груди, его могли носить как простейшее средство защиты.
Башмаки
Известные находки башмаков, как правило, представляют собой открытые модели. Как и римские сандалии, они кроились из одного куска толстой кожи. Центральная часть лоскута образовывала подошву, её края загибались кверху и с боков охватывали стопу. По краю заготовки делались прорези для продевавшегося через них кожаного ремешка, с помощью которого башмак закреплялся на ноге. Такая ажурная конструкция башмака обеспечивала ногам хорошую вентиляцию. Для утепления в холодное время года башмаки носились с обмотками или набивались сеном.
Башмаки из Торсберга, современная реконструкция. Музей Шлезвига
29.11.2010 - 11:23
Обувь прочно вошла в устное и литературное творчество. Достаточно вспомнить Золушку с ее хрустальной туфелькой, кузнеца Вакулу с черевичками от самой царицы, семимильные сапоги или сапоги-скороходы... Наш быт невозможно себе представить без обуви, а удобные туфли или сапоги - едва ли не самая главная вещь в гардеробе человека...
Шкура на ногах
Древний человек долго осваивался в неуютном и полном опасностей мире. Для защиты от холода и острых камней под ногами один доисторический умник додумался намотать на ноги куски шкуры убитого им зверя и этим начал многовековую историю обуви. Само собой, понятие мода тогда еще не существовало, и возможно, именно этим объясняется тот факт, что самодельная обувь того времени была гораздо удобнее современных туфель и ботинок от самых известных модельеров!
Вывод об удобстве самой первой обуви сделали ученые, изучавшие доисторического человека, найденного в 1991 году в Альпах. Они реконструировали пару его "ботинок" и обнаружили, что они более комфортны для ходьбы, сохраняют оптимальную температуру и быстрее высыхают от влаги. Столь практичная обувь была сделана из медвежьей кожи, а во внутреннюю часть для тепла в нее складывали сухую траву...
Но в странах с теплым климатом обувь требовалась несколько другая - в жару не очень приятно передвигаться в медвежьих шкурах. В Греции на ноги ремнями привязывали куски коры - именно так появились знаменитые сандалии, не утратившие своей актуальности и в наше дни - наверно, как раз потому, что они очень удобны при ходьбе. А в Древней Индии они изготавливались из душистых пород сандалового дерева, что, собственно, и дало им название.
А в Древнем Египте носили сандалии, сделанные из пальмовых листьев или папируса. У ассирийцев существовали, кроме сандалий, снабженных задником для защиты пятки, высокие башмаки, очень похожие на современную обувь. Древние евреи носили обувь из кожи, шерсти, тростника или дерева. В доме они снимали обувь во время траура или в присутствии гостя, которому хотели выразить свое уважение.
Греки, кроме простых сандалий, носили полубашмаки с задником и сапоги на шнуровке с открытыми пальцами. Именно в таких сапожках обычно изображали богиню охоты Артемиду. А греческие куртизанки носили особые белые сапоги и сандалии, оставлявшие на песке след с надписью: "Следуй за мной".
Римляне в публичных местах появлялись исключительно в обуви, закрывающей всю ногу. Сенаторов и патрициев можно было узнать по черному цвету сандалий. Чем выше было положение римлянина в обществе, тем больше ремешков придерживали его обувь. Плебеи ходили в подошвах, привязанных к ноге одним шнурком...
На Востоке долго обходились лишенными жесткой подошвы тапками. Земляные и глинобитные полы в домах и отсутствие мостовых в селениях Азии не предполагали использование обуви с подошвой, которая создавала бы избыток пыли. Показательно, что тюркское слово "башмак" применяется в русском языке для обозначения обуви мягких, бесформенных очертаний. Это полностью применимо и к современным чувякам - мягкой кавказской и среднеазиатской обуви, весьма напоминающей европейские тапочки, появившиеся под восточным влиянием еще в V веке нашей эры.
Русь лапотная
Так издавна называли нашу страну - столь широкое распространение получил у нас этот вид обуви. Первое упоминание о лаптях встречается в "Повести временных лет". Плелись они с помощью особого шила - кочедыка из лыка или бересты почти в каждом деревенском доме. Лапти носили не только русские, но и литовцы и латыши. А многие народы Азии изготавливали обувь из соломы или древесной коры.
Но суровой русской зимой никак было не обойтись без валенок с . Тот, кому довелось походить в них, сразу же скажет - в морозы это самая удобная и комфортная для человека обувь - в них ноге очень мягко, тепло и в тоже время она совершенно не потеет при ходьбе. Интересно, что валенки появились на Руси не так давно, а происхождение свое они ведут... тоже из Азии. На Руси валенки появились только в XVIII веке и сразу же полюбились ее жителям.
Простые валенки "катали" - отсюда второе название "катанки" - из овечьей или козьей шерсти. Производство валенок всегда носило кустарный характер, потому что никакая механизация не могла избавить мастеров от ручного труда. Одни валенки натирали пемзой, чтобы убрать лишний волос и придать им большую плотность, а другие, наоборот, ворсили, делая их пушистыми и мягкими на ощупь.
Средневековые модники
Пока Россия ходила в лаптях, в Европе в моду вошли туфли с длинными загнутыми вверх носами. В ХIV веке рядовой дворянин носил башмаки на полтора размера больше длины ступни, а барон - даже на два размера. В результате носок приходилось привязывать веревкой к ноге. А особым щегольством считалось прикреплять на загнутый кончик туфли колокольчик или бубенчик. Но вскоре длинноносой моде пришел конец - Филипп IV издал указ, согласно которому башмаки дворян не могли быть длиннее двух футов, то есть 60 сантиметров.
Обувная мода резко изменилась в XV веке. Туфли укоротились, но стали заметно шире - до шестнадцати сантиметров. Затем к ним прибили деревянные каблуки. Подолы дамских платьев скрывали обувь, видеть которую считалось неприличным, и поэтому никто особо не следил за дизайном женских туфель. Зато мужская мода здесь не знала удержу - мужчины красовались в совершенно экзотических башмаках. Но вскоре дамы догнали и перегнали мужчин в вопросах красоты обуви.
В XVIII веке юбки укоротились настолько, что туфли вышли на всеобщее обозрение. Обувь в результате стала легкой, причудливо украшенной - в качестве материалов при изготовлении женской обуви использовались кружева, шелк, бархат и парча. В середине века в моду вошли узенькие туфли на высоких и средних каблуках, украшенные пряжками, бантами, драгоценностями или цветными стразами - искусственными драгоценными камнями.
Но в XVIII веке, в эпоху Просвещения, врачи и философы начали выступать против вредных для здоровья корсетов и узких туфель на высоких каблуках. Появились бальные шелковые туфли-тапочки на тонкой кожаной подошве. Их украшали букетиками и вышитыми гирляндами или мелкими композициями из бисера. Обувь крепилась с помощью лент, которые завязывали крест-накрест несколько выше щиколотки.
В эпоху Наполеона появляются тяжелые ботинки на пряжке, похожие на армейские ботфорты. Эти ботинки стали прообразом современной европейской обуви для мужчин. С 70-х годов XIX века изменяется набор материалов для производства обуви. В употребление входят более твердые сорта кожи, а бархат и шелк исчезают. Меняется и конструкция туфель: верх собирают из пяти и более деталей, сшиваемых на машине. Форма обуви становится более жесткой, появляются шнуровка и застежки. Дамская обувь в принципе тоже мало отличалась от современных моделей - высокие башмачки или ботинки на невысоком каблуке, опушенные мехом.
В кроссовках - на свадьбу
В истории XX века наибольший прорыв, пожалуй, произошел в спортивной обуви - она становится необычайно популярной, и носят ее все! Наибольшее распространение получили кроссовки, в которых поистине ходит и стар и млад. В США, например, на этот вид обуви каждый год тратится более семи миллиардов долларов. А если эти кроссовки от ведущего модельера, то они могу стоить больше самых дорогих швейцарских часов!
Культ кроссовок в Америке так высок, что в популярном американском фильме "Отец невесты" дочь главного героя, владельца фабрики про производству спортивной обуви, идет к алтарю именно в белых "свадебных" кроссовках, специально сшитых именно к этому дню.
А придумали их в 1936 году баскетболист Чарльз Тейлор и промышленник М. Конверс. Тогда кроссовки представляли собой парусиновые туфли на резиновой подошве, с укрепленным мысом, на шнуровке и высотой до середины лодыжки. Вскоре эта обувь широко распространилась за пределами баскетбольных площадок.
Интересно, что принесет XXI век в развитие обуви? Какие туфли и ботинки мы будем носить через 10 или 20 лет? Никто не сможет ответить на этот вопрос. Но ясно одно - развитие моды идет по спирали и возможно, что те же валенки в модернизированном виде скоро станут опять так же популярны, как 200 лет назад...
- 4152 просмотра
История обуви насчитывает не одну тысячу лет. Первые башмаки в истории человечества напоминали портянки, изготовленные из шкур животных и утеплённые травой изнутри. Подобные ботинки были надеты на ногах ледяной мумии человека «Эци», найденной в 1991 году в Эцтальских Альпах. Возраст мумии составляет около 5300 лет.
Ещё более древняя находка обнаружена в Армении при раскопках пещеры Арени: ботинки, сделанные из цельного куска кожи и затянутые шнурками, имеют возраст 5 500 лет. Но самой древней известной обувью считаются сплетённые из травы сандалии, которым 8000 лет. Эти сандалии найдены в пещерах штата Миссури (США) около полувека назад.
Обувь в Древнем Египте
В Древнем Египте носили сандалии из волокон пальм и папируса. Эта обувь, напоминающая современные «шлёпанцы», держалась на ногах благодаря кожаным ремешкам. По свидетельству «отца истории» Геродота, на изготовление одной пары сандалий для фараона уходил годовой доход среднего города. Сандалии разрешалось носить только представителям высшей знати, и даже супруга фараона ходила босой.
Обувь в Древнем Израиле
В библейские времена евреи изготавливали обувь в виде кожаных сандалий, к подошве которых крепились ремешки. Во время носки ремешки обёртывались вокруг стопы, захватывая и голеностопный сустав. Именно в такой обуви Иисус Христос ходил по Земле Обетованной.
Обувь в Древней Греции
Древние греки совершили революционный скачок в развитии обувной индустрии, пошив левый и правый ботинок по разным выкройкам.
Обувь в Древнем Риме
Древние римляне изготавливали несколько видов обуви. Деревянную обувь с кожаным верхом носили бедняки. Должностные лица обували сандалии, ремни которых поднимались выше лодыжки. Чиновники из знатных семей надевали высокие башмаки из кожи. Солдатской обувью служили «калиги» - полусапоги, состоящие из кожаных чулок и сандалий с ремнями. Именно по названию этой обуви римский император Гай Юлий Цезарь получил своё прозвище - Калигула, что на латыни означает «сапожок».
Обувь в Древней Индии
В Древней Индии религия запрещала использовать телячьи кожи, поэтому обувь делали из душистых пород сандалового дерева. Туфли из ткани, пошитые для индийских махараджи, отличаются богатством отделки. Они расшиты нитями из чистого золота и декорированы драгоценными камнями.
Обувь в эпоху средневековья и классицизма
В средневековой Европе в моду вошли остроносые туфли и сапоги. Щёголи украшали кончики носков колокольчиками или бубенчиками. Чтобы зрительно увеличить рост вельможи и сделать обувь более изящной, к ней прибивали деревянные каблуки. До XVIII века дамы носили грубые ботинки на толстых каблуках, но затем на смену им пришли элегантные туфельки из бархата, шёлка и яркой парчи. Кавалеры обували ботфорты, а на бал надевали туфли с бантами из атласной ленты. В конце XIX века в России получили широкое распространение валенки, до этого покупку войлочных сапог могли позволить себе лишь состоятельные люди. Начиная с XII века и до 1930-х годов, русские, литовцы и латыши плели лапти из древесного лыка и берёсты.
Обувь в XX веке
В начале века обувное производство в России процветало в Марьиной роще. В местных мастерских трудились башмачники, успешно конкурировавшие с заграничными обувщиками. За прошедшее столетие разработано столько моделей и фасонов обуви, сколько человечество не придумало за всю историю своего существования. Сегодня в условиях жёсткой конкуренции существует лишь одна проблема - выбора! На фоне изобилия товаров во главу угла ставятся показатели качества и комфортности обуви.
Кандидат исторических наук Д. ОСИПОВ.
История русского средневекового костюма и сегодня остается слабоизученной темой. Если в Разрядных книгах, Лицевых подлинниках, в описаниях царских свадеб, описях имуществ и других рукописных материалах упоминаются царские наряды и одежда знати, то, как выглядел простой горожанин, остается практически неизвестным. Русский историк и археолог И. Е. Забелин отмечал: "Древние наши летописи, как и другие древние письменные памятники, не оставили нам подробностей о старом быте, при помощи которых возможно было бы с точностию изобразить всю обстановку древней жизни. Так, относительно древней нашей одежды мы получаем некоторые очень и очень немногие ее названия и не имеем понятия, какого покроя была эта одежда. С другой стороны, мы имеем даже рисунки верхней одежды и не можем достоверно сказать, как эта уже видимая нами одежда называлась". Еще меньше известно историкам о формах повседневной обуви, ее конструкции, декоре, способах раскроя и сборки. И действительно, сложно отыскать достоверную информацию о городской обуви даже допетровского времени. А между тем спрос на такую информацию достаточно велик. Как показала выставка, посвященная истории московской обуви XII-XVIII веков, эта тема привлекает внимание не только археологов, но и театральных художников, этнографов, искусствоведов, современных обувщиков-технологов да и участников клубов исторической реконструкции.
Наука и жизнь // Иллюстрации
Изображение фараона Хнумхотепа, обутого в сандалии, которые никто (кроме знати) не имел права носить. ХХ век до н.э.
Сапожные принадлежности и инструменты XVII века, найденные при раскопках на улице Пречистенка в Москве: 1 - лекала из бересты; 2 - сапожные иглы; 3 - раскроечный мел; 4 - воск; 5-7 - ножи; 8 - ножницы; 9 - оселок; 10 - шило.
Сандалии и башмаки времен Древнего Рима, а также часть военной экипировки для защиты ног - поножи.
Такие туфли XII века были найдены во время раскопок в Московском Кремле.
Башмаки XVII века, найденные при раскопках Манежной площади, имеют вшитую подошву, накладной задник и прорези для ременного крепления.
При раскопках в Москве обнаружена очень простая и широко распространенная обувь, бытовавшая почти без изменений на протяжении XII-XIX веков, - поршень. Эту обувь сгибали из единого куска кожи, складывали носок, а остальное собирали и подтягивали ремешком.
Эти сапоги, богато украшенные вставками, изображены на гравюре немецкого дипломата и путешественника Зигмунда Герберштейна, побывавшего в России в 1517 и 1526 годах.
Обувная колодка-правило, на которой будущий башмак или сапог выправляли с помощью молотков, какие показаны справа.
Офицер драгунского полка начала XVIII века в ботфортах.
Ботфорты - не столько обувь, сколько доспехи, надежно защищавшие ноги всадника во время атаки на строй пехотинцев.
Один из образцов так называемых форейторских сапог. В них вставляли уже обутые ноги. Форейторские сапоги крепились к оглоблям, составляя как бы единое целое с упряжью.
Богато украшенные золотым шитьем по бархату домашние сапоги. Россия, XIX век.
Такими вплоть до конца XIX века оставались кожаные галоши.
Самой первой обувью, предохранявшей ноги от холода, была шкура с ног животного, снятая чулком. Такие "башмаки", существовавшие уже в каменном веке, известны по этнографическим материалам, хранящимся в парижском Музее человека. А вот подлинная древнейшая обувь в виде мягких меховых сапог с пришитой подошвой найдена археолога ми в курганных погребениях скифского времени (IV век до н.э.) Центрального Алтая.
В южных краях, где не было надобности защищать ноги от холода, развитие обуви шло по иному принципу. Здесь она изначально подчеркивала высокое социальное положение ее владельца; к примеру, в Древнем Египте сандалии могли носить только фараон и его ближайшее окружение. Это подтверждает сохранившаяся фреска на стенах гробницы фараона Хнумхотепа в Бени-Гасане (Египет. Среднее царство, XII династия. XX век до н.э.).
Обувь не только подчеркивала сословную принадлежность человека, но и служила своеобразным опознавательным признаком, определяющим род. "Так было прежде у Израиля при купле и при мене, для подтверждения какого-либо дела: один снимал башмак свой и давал другому и было это свидетельством Израиля " (Книга Руфь, глава 4, стих 7).
В древности обувь изготавливали из шкуры задних ног тотемного, то есть священного для данного племени или рода, животного. Считалось, что только в этом случае она будет обладать всеми необходимыми качествами. Этнографические исследования северных народов подтверждают устойчивость этой традиции: детали меховой одежды человека строго соответствовали частям шкуры животного - это, кстати, отражено и в этимологии. Так, у ненцев, хантов и манси название меховой куртки - парка (порга) переводится как "туловище". Для изготовления рукавиц ненцы и ханты использовали камусы - куски шкуры с передних ног оленя, а обувь шили только из камусов задних ног (саамское "камус" - шкура с ног оленя, песца, зайца).
При переходе человека по какой-либо причине из одного рода в другой, сопровождавшемся сменой правового статуса, следовала и смена обуви. Интересные исследования ритуальных свойств обуви провела сотрудница Государственного Эрмитажа Е. И. Оятева. В частности, она приводит описание обряда введения в род незаконного сына, зафиксированного в древненорвежском судебнике. Кульминационное действие обряда - вступление нового члена рода в ритуальный башмак, символизирующий "след тотема". Таким образом посвящаемый приобщался к роду тотема и получал его покровительство и защиту.
Та же практика существовала при передаче прав на наследство незаконнорожденному сыну. Наследником в полном смысле этого слова он мог стать лишь после того, как наступал на след (термин "наследник" возник задолго до появления понятия о наследовании имущества). Важно отметить, что вступать в ритуальный башмак или на след тотема надо было только "правильной", то есть правой, ногой. Неслучайно во многих языках правая сторона символизирует все светлое, правильное, доброе, тогда как левая - темное, злое и несправедливое. В этой связи интересно сравнить смысловой и дословный перевод такой английской фразы: "The boot is on the other leg". Это идиома - "Другой виноват", а в дословном переводе - "Сапог на другой ноге".
Всем известно идиоматическое выражение: "встать не с той ноги" - с левой. Но древний человек и обувь наделял магической силой. В России магические свойства обуви проявляются в некоторых ритуальных действах и гаданиях, где башмак с правой ноги выступает в качестве амулета-оберега. Или вспомним крещенские гадания, описанные в балладе "Светлана" Василием Андреевичем Жуковским:
Раз в крещенский вечерок девушки гадали:
За ворота башмачок, сняв с ноги, бросали.
Куда покажет носок упавшего за ворота башмачка, оттуда и ждать сватов.
История обуви - неисчерпаемая тема. Ее изучение порой дает ответы на самые разнообразные и невероятные вопросы. И тем не менее в современной литературе по истории костюма (включая мультимедийные издания и ресурсы мировой информационной сети) трудно отыскать достоверную информацию по истории обуви. На сайте единственного в России Музея обуви имеется только справочная информация, а многочисленные обувные русскоязычные сайты в основном носят рекламный характер.
Между тем в Европе существует не менее двух десятков специализированных музеев, многие из которых насчитывают в своих коллекциях десятки тысяч обувных моделей. В них же демонстрируются сапожные инструменты, разнообразные аксессуары и экзотические модели, собранные со всего света. В Италии это широко известный Флорентийский музей имени Сальваторе Феррагамо, в Англии - крупный обувной музей, расположенный в городе Стрит, среди немецких крупнейшим считается Музей обуви и кожи, находящийся в городе Оффенбахе. Такие музеи ведут активную работу и являют собой образовательные центры, на базе которых проводят занятия и конкурсы для дизайнеров, этнографов, историков костюма, археологов и современных обувщиков-технологов.
Уникальные образцы кожаной и матерчатой обуви в России рассредоточены в фондах разных музеев. Так, обширная коллекция моделей конца XVIII-XIX веков экспонируется в уже упомянутом Краеведческом музее города Кимры Тверской области, считавшегося в XIX веке "столицей сапожного царства". Великолепные экземпляры туфель XVIII и XIX веков имеют фонды Государственного исторического музея, Государственного Эрмитажа и историко-культурного музея-заповедника "Московский Кремль". Однако по сложившейся традиции музеи не выставляют обувь как самостоятельную тему, а включают в общую экспозицию быта той или иной эпохи, где она теряется на фоне других экспонатов.
Единственная специализированная обувная выставка, получившая название "След в истории", прошла в 2002 году в Московском музее археологии на Манежной площади. Здесь была собрана московская обувь XII-XX веков, самые разнообразные ее виды - от простейших лаптей и кожаных поршней (см. фото вверху) до современных моделей. Особый интерес представляли сапоги и туфли XII-XVII веков, богато украшенные расшивкой, цветными вставками и тиснением. Находящиеся рядом детали костюма и разнообразные аксессуары лишь оттеняли основные экспонаты, подчеркивая их связь с одеждой.
Почему такая выставка разместилась в стенах археологического музея? Да потому, что бoльшая часть представленных на ней моделей и сапожных инструментов, датированных XII-XVIII веками, была найдена во время раскопок в Москве.
Обнаружение обуви в культурном слое - довольно редкий случай, поскольку кожа и другая органика, пролежав в грунте не одно столетие, как правило, очень плохо сохраняются. Но и найти обувь это еще не все. Извлеченные из слоя находки начинают интенсивно высыхать и разрушаться. Чтобы вернуть коже ее утраченные свойства и собрать из разрозненных кусочков целые формы, требуются услуги высокопрофессиональных реставраторов. И в конечном счете этот кропотливый труд оказывается оправданным.
Взяв в руки подлинную средневековую обувь, можно убедиться в высоком уровне мастерства ее изготовителей. Например, верх кожаных туфель XII века (из раскопок в Московском Кремле) выкроен из одного куска кожи, обернутого вокруг стопы. Отложные берцы (удлиненные боковины головок) скрывают линию прорезей, в которые пропускались ременные оборы (шнурки), крепившие обувь к ноге. Головка туфель богато орнаментирована расшивкой, располагавшейся по оси носка.
Средневековые мастера, работавшие вручную, использовали оригинальные приемы, которые повышали качество их продукции. Например, чтобы добиться большей износоустойчивости подошвы, ее кроили с удлиненной и заостренной пяткой, которую затем вшивали в соответствующий вырез мягкого задника. Это позволяло вынести шов из зоны наибольшей нагрузки и предохранить нить от намокания и истирания.
В XII веке бoльшая часть обувных мастерских занималась как выделкой кожи, так и шитьем обуви. Однако довольно скоро сапожники отделяются от кожевников. Обувные лавки тяготеют к местам торга и оживленным улицам. А кожевники и сыромятники образуют свои компактные поселения - слободы, где-нибудь на берегах рек или больших ручьев с проточной водой: кожевенное производство требовало много воды.
В Москве сыромятная конюшенная слобода, или Сыромятники, появляется в начале XVII века на правом берегу Москвы-реки, где еще в XVI веке был густой лес, принадлежавший Андроньеву монастырю. По переписи дворов 1638 года эта слобода насчитывала 38 дворов. В 1653 году ее население составляло уже 53 двора. С XVIII века, после перемещения столицы в Петербург, тяглецы сыромятной слободы перестали получать большие заказы, и этот район постепенно заселился представителями других профессий и сословий. Сегодня название этой московской слободы сохранили Верхняя и Нижняя Сыромятнические улицы, расположенные в районе Курского вокзала.
Так называемая "Кожевницкая черная полусотня" известна с конца XIV века. По преданию, она основана татарами, занимавшимися выделкой кож из лошадиных шкур. По переписи дворов 1638 года эта слобода насчитывала 51 двор, а в 1653 году их стало 74. В современном городе название слободы сохранила Кожевническая улица, пролегающая от Павелецкого вокзала до Новоспасского моста.
Выделка кожи и производство обуви - долгое и трудное занятие, поэтому и стоили сапоги недешево. В XVI веке за пару обычных сапог платили в среднем от 25 до 50 копеек, за эти деньги тогда можно было купить семь пудов ржаной муки или пуд коровьего масла.
Шитью обуви нужно было долго и упорно учиться. Срок ученичества для сапожного дела в средневековой Москве составлял пять, реже - три-четыре года. Если ученик сам платил за обучение или это делал пославший его на обучение помещик, то срок ученичества мог сократиться и до двух лет. После окончания ученичества мастер обязан был снабдить ученика необходимыми инструментами.
Подмастерье занимал промежуточное положение между учеником и мастером. Прежде чем открыть самостоятельное дело, его дважды должны были освидетельствовать, иначе говоря, он демонстрировал свою работу и выполнял заданный от управы "урок". Для получения должности мастера существовал возрастной ценз - не моложе 24 лет.
Фасоны сапог - основного вида городской обуви на протяжении четырех столетий - постоянно менялись. В XVI веке, после Ливонской войны, в России быстро распространяется наборный каблук. В первой трети XVII века в моду входят сапоги с особенно высоким каблуком. При раскопках нередко встречаются женские туфли с очень высоким каблуком - 7-8 сантиметров. На таких каблуках женщины, должно быть, выглядели беспомощно, поскольку обувная конструкция того времени не предусматривала супинаторов, а также жестких берцев, которые держали бы стопу. История лишний раз подтверждает, что тяга к красоте, как она понималась в разное время, толкала людей на любые муки. Кстати сказать, нездоровое увлечение "высокой модой" осуждалось православной церковью. Митрополит Даниил, блюститель старины и обличитель дурных нравов, высказывался так: "Ты на небо не взираеши … яко свинья пребывая долу ничиши о красоте сапожной весь ум свой имея…"
Увеличивается численность городского населения, и вслед за этим происходят перемены в организации городских ремесел. В начале XVIII века указами Петра I в России вводится цеховая организация по типу средневековых цехов Западной Европы. Одной из первых мануфактур в Москве становится кожевенный двор, основанный в 1701 году.
Процесс разделения труда происходит и в обувном производстве. В начале XVIII века появляются цеха башмачников, сапожников, черевичников. (Черевички - мягкие туфли, сшитые из тонкой кожи с чрева - черевия - животного.) Специалисты отмечают, что особенностью русского цехового строя было отсутствие многочисленных ограничений на права вступления в цех, которые существовали в городах Западной Европы. Уже в первом указе о создании организации городских ремесленников предписывалось: "В цехи писать ремесленных всяких художеств и гражданских жителей как из Российских всяких чинов, из иноземцев завоеванных городов, так и чужестранных людей ". Принцип открытых цехов сохранялся в России до конца XIX века, когда цеховую систему упразднили.
С конца XVII века в армии по европейскому образцу наряду с мундирами вводится специальная обувь. В фондах отдела ткани и костюма Государственного исторического музея хранятся рейтарские ботфорты (от французского bottes fortes) - высокие сапоги с широким раструбом. Такие сапоги можно видеть на портретах Петра I и его сподвижников. Специальные ботфорты носили офицеры конных полков. Высота их голенища достигала 65 сантиметров. Однако эти громоздкие и тяжелые сапоги являлись не столько обувью, сколько выполняли роль доспеха. Из-за громоздкости они непригодны для пеших прогулок, зато надежно защищали ноги всадника при столкновении с вражеской пехотой.
В качестве защитного кожуха использовали и так называемые форейторские (ямщицкие) сапоги. Форейторами (от немецкого Voreiter) называли верховых, сидящих на одной из передних лошадей, запряженных цугом. В такие сапоги, крепившиеся к оглоблям и составлявшие одно целое с упряжью, вставляли уже обутые ноги. Жесткая кожа этого "сапога" предохраняла ноги от ударов или давления оглобли при повороте и защищала от дорожной грязи.
Обувь второй половины XVIII и XIX веков практически не отличается от западноевропейских моделей. В крупных московских магазинах можно было купить модную обувь ведущих европейских производителей. Цветные репродукции из французского журнала "Галатея" донесли до нас образцы модного костюма пушкинской эпохи. Видно, как на смену сапогам снова приходят башмаки и туфли. Знатным людям сапоги продолжали служить лишь на охоте или в качестве домашней обуви.
В Историческом музее хранится пара так называемой "внутрипокойной" обуви - сапоги столичного вельможи графа Николая Шереметева, изготовленные из зеленого бархата и богато украшенные золотым шитьем. Такую обувь носили дома вместе с домашним халатом - шлафроком (от немецкого Schlafrock - cпальная одежда). Несмотря на то что шлафрок - это домашняя одежда, не считалось зазорным принимать в нем гостей, но лишь в том случае, если халат был дорогим, с богатой отделкой.
К обуви, практически вышедшей ныне из употребления, относятся резиновые галоши. Но еще более непривычны для нас галоши кожаные. Несмотря на то что резиновая обувь была известна с 1803 года, галоши до конца XIX века чаще делали не из каучука, а из кожи. Они имели вид невысоких полуботинок, надеваемых поверх более легкой обуви, предохраняли ее от грязи и сырости. О преимуществе кожаных галош перед резиновой обувью говорит обозреватель столичных мод за 1860 год: "Конечно, резиновые галоши лучше других исполняют свое назначение, но они так безобразны, что многие от них отказываются и употребляют кожаные галоши ".
С развитием машинного производства не только расширяется ассортимент продукции, но и увеличивается ее количество. Первое упоминание о швейной машине появляется в газете "Ведомости Московской городской полиции" за 1856 год: "В магазине Беккера на Кузнецком мосту получена между прочими вещами американская машина самошвейка, шьющая всякие материалы, на которой ребенок может производить работу за 11 человек". А в 1883 году в Америке запатентована обувная машина, заменившая наиболее сложную ручную операцию в создании обуви - затяжку. При ручной работе мастер за десятичасовой рабочий день мог затянуть колодки 5-10 пар. Машина за то же время обрабатывала 500-700 пар.
В начале XX века в женскую моду прочно входят высокие ботинки на шнурках. Эту уличную обувь носили с пальто. Высокие каблуки и узкая колодка таких моделей подчеркивали изящность щиколотки, обнажавшейся из-под приподнимавшегося края одежды. Прочная шнуровка и жесткие берцы надежно фиксировали стопу. По сути, эта конструкция представляла собой спущенный на ногу корсет. Удобная и красивая обувь оставалась в моде не одно десятилетие и неоднократно повторялась впоследствии. У мужчин в это время становятся популярными полуботинки.
Об обувных фасонах того времени рассказывает журнальная реклама. Особенно широкий выбор предоставляли покупателям известные московские обувные магазины В. Свешникова и Л. Королева, располагавшиеся на Никольской улице и на улице Ильинка, напротив Гостиного двора.
Сегодня настоящих сапожников, владеющих навыками ручного изготовления обуви, практически не осталось. Сложная технология этого процесса, требующая высокого мастерства, дает, как нам кажется, право реабилитировать слово "сапожник", долгое время означавшее отсутствие профессионализма.
Главными знатоками и ценителями обуви в истории были мужчины. Египетские и римские мужи презрительно «топтали» изображения своих врагов. Французы с помощью длинных носов пулен заигрывали с девицами. Доигрались до такой степени, что Ватикан проклял пулены. Туфли на высоком каблуке изначально носили исключительно мужчины…
«Топтать ногами»
Самой ранней и древней формой обуви считают сандалии — твердую подошву, которая с помощью ремешков закрепляется на ноге. Веками предпочтение им отдавали египтяне, которые уже в 35-м столетии до н. э. изготовляли сандалии точно по ноге. Для этого они оставляли отпечаток на мокром песке.
Первоначально в сандалии обувались только фараоны и высшая знать. Мастерили их из пальмовых листьев или папируса, ремешки украшали золотом и драгоценностями. На подошвах зачастую изображали врагов, чтобы в торжественном шествии «топтать» их ногами. Аналогичная традиция была и у древних римлян.
Пика популярности сандалии достигли во времена античности — их носили представители обоих полов и почти всех сословий. Распространение христианства и изменение костюма, который обязан был закрывать «греховную плоть», постепенно вытеснило этот тип обуви из обихода.
Символ власти
В силу природно-климатических условий жители Армении с давних времен носили обувь закрытого типа — сапоги и башмаки. Сложную модель, башмаки с высоко приподнятыми носками, сшитую из одного куска кожи, делали уже в III–II веках до н. э.
Не одно столетие обувь была символом могущества и верховной власти. Только царям Армении и членам его семьи разрешалось носить башмаки или сапоги красного цвета. За ослушание казнили.
Одной из царских наград, милостиво даруемой особо отличившемуся подданному, являлся один сапог или башмак красного цвета.
Символ флирта — «коготь Сатаны»
Во Франции, Англии, Германии в XIV–XV веках в моде были пулены, обувь с длинными узкими носами. История предлагает несколько версий начала модной тенденции, наиболее правдоподобны две из них.
Первая версия гласит, что у Готфрида Плантагенета, графа Анжуйского, на большом пальце ноги заметно выступал нарост. Чтобы скрыть недостаток, он стал носить ботинки с загнутыми вверх носками. Подданные, естественно, решили угодить графу. По другой версии, моду ввели рыцари, которые подобным образом демонстрировали свою непричастность к труду.
В скором времени король Англии Эдуард IV жестко регламентировал длину пуленов в зависимости от сословия. Высшей знати разрешалось, чтоб длина носа ботинка достигала две с половиной ступни — примерно 70 см, родовитым дворянам — две ступни, рыцарям — полторы ступни, горожанам — одну, а простолюдин ограничили длиной в половину ступни (15 см).
Богатые щеголи козыряли друг перед другом. Они украшали носы пулен фигурками зверей, драгоценностями, колокольчиками и даже миниатюрными зеркалами. Носы пулен иногда привязывались шнурками или цепочками к коленям или даже к талии.
На каком-то этапе пулены стали символом флирта. С помощью длинных носов раскрепощенные мужчины заигрывали с девицами. Церковь видела в обуви угрозу благопристойности и назвала ее «когтем Сатаны» для ловли запретных наслаждений. Ватикан проклял пулены.
Символ мужской гордости, присвоенный слабым полом
В XVII–XVIII веке особой гордостью мужчин были ботфорты — сапоги с высокими голенищами на каблуках со шпорами. Наверху пришивались раструбы, которые закрывали колено.
Родиной ботфорт предполагается Испания, где их изготавливали и использовали сугубо в военных целях кавалеристы. Попав во Францию, они снискали небывалый успех.
Благодаря королю Генриху IV ботфорты перестали считаться форменной военной частью одежды, их стали носить и представители светского общества. При посещении балов раструбы отворачивались книзу, создавая дополнительный декоративный элемент.
Изначально ботфорты имели строгий вид. Но в XVIII веке мужчин обуяла страсть к украшениям и удорожанию сапог. Подкладку изготавливали из красного шелка, шпоры — из серебра или тонкого металла, которые при ходьбе мелодично бренчали.
Рост имеет значение
С самых древних времен мужчины маленького роста усиленно стремились казаться выше. В древности греческие и римские актеры трагедии, изображающие богов, надевали котурны — ботинки или сапоги на высокой подошве, — чтобы увеличить рост, придав облику величие и торжественность.
Эту идею переняли императоры, которые равняли себя с божествами. Иногда подошва была высотой в локоть, так что котурны напоминали ходули. Высокую обувь носили и смертные мужчины, но это рассматривалось скорее как вызов или как знак пренебрежения к другим людям. Отсюда пошло выражение «стать на котурны» — вести себя напыщенно, с ложной внушительностью, показывая свою значимость.
Туфли на каблуке также первоначально являлись частью мужской моды. В Европу они пришли из Персии. Ездовые сапоги на высоком каблуке имели практичное значение для всадников. Когда наездники приподнимались на стременах, каблук помогал фиксировать позу, чтобы прицелиться из лука.
Для средневековой Европы сапоги на каблуках были абсолютно непригодны, но именно непрактичность привлекала знать. А королю Франции Людовику XIV каблук «подарил» 10 см к его росту (163 см).
Часто каблуки его туфель украшались изображениями батальных сцен. Причем обувь была неизменно красного цвета, так как символизировала мужество и воинственность, ну и богатство — красители стоили весьма дорого.
После Великой французской революции высокие каблуки у европейских мужчин вышли из моды. У женщин, кстати, тоже.
Домашние тапочки, ставшие элегантной обувью
История лоферов восходит к норвежскому сапожнику Нилсу Грегориюссону Тверангеру (1874—1953) из Эурланна, который в 13 летнем возрасте отправился в Северную Америку, где в течение семи лет обучался сапожному ремеслу.
Вернувшись на родину в 1930 году, Тверангер представил обувь под названием «эурланнские мокасины», позднее переименованные в «эурланнские туфли». Они объединяли в себе черты индейских мокасин ирокезов и традиционных обуви норвежских рыбаков, которую носили в Эурланне/
Пожалуй, лоферы, ботинки без шнурков на подошве с низким широким каблуком, — самое позитивное изобретение. Очень комфортная обувь: удобно носить, удобно надевать и снимать. На то есть удивительное объяснение.
В XIX веке компания Wildsmith Loafer специально смоделировала туфли для британского монарха Георга VI (того самого, о котором рассказывается в фильме «Король говорит») как обувь для дома.
В XX веке лоферы распространилась по всему свету, но особенно популярны они стали в Америке. Продвинутые бизнесмены подметили практичную деталь: не надо завязывать шнурки.
